Этот человек был рожден в семье, где его отец занимал должность столоначальника в Красноярском Духовном Правлении.
После завершения обучения в Красноярском Духовном училище и Томской Духовной Семинарии в 1876 году переехал в Казань, чтобы поступить в Казанскую Духовную Академию. Несмотря на своё слабое здоровье из-за проблем с лёгкими, он успешно сдал вступительные экзамены и стал первым студентом, зачисленным на церковно-практическое отделение.
Во время своего университетского обучения Владимир Плотников держал себя в стороне, избегая интимных разговоров и находясь в представлениях как высокомерный человек. Однако это не соответствовало его истинному характеру - он был простым и добрым человеком, скрытым и молчаливым. Вскоре ученые обнаружили, что у Плотникова были выдающиеся умственные способности, тщательная научная подготовка и необъятная жажда знаний. Поступив в Академию с хорошим знанием древних языков, он основательно изучил английский язык и затем углубился в изучение славянских наречий под руководством известного лингвиста Ивана Александровича Бодуэна де Куртенэ, который в то время был профессором в Казанском университете. Под его руководством Плотников изучил также польский язык. Он изучал языкознание не как самоцель, а как вспомогательное средство для своих богословских исследований.
На начальном этапе своей карьеры как лингвист и богослов он активно занимался научно-литературными работами, включая студенческие сочинения. Еще на первом курсе он написал статью о сравнительной мифологии Макса Мюллера, которая была опубликована в журнале "Филологические записки" (1879 г., вып. II и IV). На втором курсе он провел исследование среднеболгарского Служебника 1532 года, которое также увидело свет в журнале "Филологические записки". В 1890 году его статьи "Об изучении истории просвещения вообще и истории литературы в особенности" и "Главные черты арийской доисторической культуры по данным сравнительного языкознания" были опубликованы в журнале А.А. Хованского.
На третьем курсе Плотников выбрал темой для своего кандидатского сочинения исследование о взаимоотношениях христианского просвещения и древнегреческой римской культуры, науки и литературы с эпохи начала христианства до возрождения. Его исследование принесло ему степень кандидата богословия и привлекло внимание профессоров к его таланту. Ему было предложено серьезно заняться словесностью и литературой, и на четвертом курсе он выбрал эту область вместе с основами богословия в качестве своей специализации. По окончании учебы он представил свою ученую работу на тему "Основные принципы научной истории литературы".
В 1880 году Плотников окончил Академию со степенью кандидата богословия. Он должен был начать преподавать словесность и историю литературы и продолжить свою научную деятельность, но случайное событие изменило его жизнь и отвлекло от Академии.
В июне 1880 года, после окончания экзаменов в Академии, начальник Японской миссии Николай (Касаткин) прибыл в Казань. Он убедил Плотникова присоединиться к миссии в Японии, но тот отказался, так как это требовало бы принятия монашества. Плотников потерял приват-доцентуру и был вынужден принять должность преподавателя в Томской семинарии, где он преподавал словесность, историю русской литературы и логику. Служба в Сибири была для него очень трудной.
Талантливый молодой преподаватель не мог ограничиться рамками семинарской программы. Его жажда знаний и учебная работа не могли быть удовлетворены сравнительно бедными ресурсами семинарских библиотек. Все это вызывало мрачное настроение и ослабляло его талант.
После проведения четырёх лет в Томской Семинарии, в 1884 году Академия вспомнила о своём ученике. Совет Казанской Духовной Академии избрал его на свободное место преподавателя метафизики, освободившееся после смерти профессора.
Поскольку устав Академии требовал, чтобы доценты представили магистерские диссертации в течение двух лет, молодой метафизик с энергией принялся за работу. Через год он представил в Совет Академии две диссертации. Первая была посвящена теме: "История христианского просвещения в контексте древнегреческой и древнеримской образованности в период от начала христианства до Константина Великого". Вторая работа была озаглавлена "Вопрос о классиках" и изучала их историю, современное значение и значение.
Во время прохождения проверки его работы, автор продолжил свои исследования и завершил историю христианского просвещения в период царствования Юстиниана. Его работа была высоко оценена рецензентом, который отметил "выдающуюся ясность и обширность его взгляда, способность разбираться в сложных и трудных вопросах, умение синтезировать и обобщать разнообразные мнения и утверждения, а также удивительную ясность и ясность изложения". Плотников получил степень магистра богословия и был назначен доцентом в Академии.
По прошествии некоторого времени у Плотникова возникли серьезные размышления о смысле жизни. Жизнь без семьи и близких причиняла ему страдания и он начал задумываться о возможности стать монахом, чтобы найти духовное утешение.
В 1886 году он был пострижен в монахи с именем Борис 29 марта. Немного позже, он был рукоположен во иеродиакона, а к дню Св. Пасхи он был рукоположен во иеромонаха.
В тот же октябрь он был назначен на должность инспектора Московской Духовной Академии и был возведен в сан архимандрита. В то же время ему была поручена преподавательская деятельность на кафедре "Введение в круг богословских наук".
В 1888 году архимандрит Борис был назначен ректором Киевской Духовной Семинарии. Одновременно с этим он стал редактором журнала "Руководство для сельских пастырей", издаваемого при Семинарии, и председателем Комитета по изданию журнала "Воскресное чтение" с периодическими выпусками "Киевских листков" религиозно-нравственного содержания.
В конце 1888 года он был назначен председателем Киевского Епархиального Училищного Совета. В августе 1892 года он стал старшим цензором Санкт-Петербургского Комитета Духовной Цензуры и членом Учебного комитета при Святейшем Синоде. Но занимал эти должности только до назначения на пост ректора Санкт-Петербургской Духовной Академии. Его целью было содействовать преуспеянию и процветанию Академии, чтобы она стала рассадником общественных деятелей, убежденных в высоте и святости своего дела, борющихся со злом, любящих людей и способных быть духовными врачами народа. Для него жизнь была поприщем неустанного труда, посвященного не только достижению собственного благополучия, но прежде всего благу Церкви, общества и народа.
Из-за различных проблем на службе и трудностей, а также неблагоприятного климата в городе-престоле, архимандрит Борис сильно пострадал со здоровьем и вынужден был просить о переводе на должность настоятеля миссии в Константинополе. Его просьбе было удовлетворено, и с декабря 1893 года по 1899 год он служил в этом городе.
В декабре 1898 года на Санкт-Петербургской кафедре новым митрополитом был назначен Антоний (Вадковский). Всего через два месяца, 17 февраля 1899 года, он снова был назначен ректором столичной Духовной Академии, где уже ранее служил в священническом сане до 20 января 1901 года.
В храме Санкт-Петербургской Духовной Академии произошло назначение архимандрита Бориса епископом. 9 мая 1899 года в Исаакиевском соборе состоялась церемония хиротонии архимандрита Бориса во епископа Ямбургского, викария Санкт-Петербургской епархии. Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Антоний (Вадковский), архиепископ Новгородский и Старорусский Феогност (Лебедев), архиепископ Тверской и Кашинский Димитрий (Самбикин) и другие архиереи провели хиротонию.
В 1901 году он получил назначение на должность председателя училищного Совета при Святейшем Синоде и был принят в члены Синода. В сентябре того же года он был избран почётным членом Санкт-Петербургской Духовной Академии.
18 ноября 1901 года в Крыму скончался епископ Борис, страдавший от острых приступов астмы. Его похоронили в Исидоровской церкви Александро-Невской лавры в Санкт-Петербурге. Однако в 1930-х годах захоронение было перенесено или уничтожено.
Борис, епископ, был широко образованным человеком, который проявлял интерес к различным научным областям, включая богословие, метафизику, экзегетику, апологетику, церковную историю, филологию, философию и педагогику. Он был глубоким знатоком Священного Писания и обладал умением убедительно выражать свои мысли перед аудиторией. Впечатляла его феноменальная память, а также его дар красноречия. Борис был известен как аскет и молитвенник, и его современники считали его "украшением Церкви".
